Центр по научному обеспечению
уголовно-правового воздействия на преступления в сфере спорта

Чистота помыслов

Большой спорт захлестнула волна добровольных признаний западных спортсменов в том, что они применяют запрещенные препараты. И это не обязательно признания спустя десятилетия. В запоздалом покаянии нет особого героизма. Легенды остаются легендами, даже если выясняется, что они когда-то жульничали. Например, восточногерманская пловчиха, чемпионка Олимпиады-1980 Петра Шнайдер рассказала, что принимала запрещенные препараты с 14 лет, что в дальнейшем привело к большим проблемам со здоровьем. Мотивация здесь понятна — во-первых, за истечением срока давности наказаний не последует, во-вторых, можно вернуть интерес к своей персоне.

Гораздо сложнее понять, что движет действующими или недавно завершившими карьеру спортсменами. Только в велоспорте за последние годы о своей причастности к допинговым делам заявили более десятка человек. Из самых крупных имен можно назвать победителя «Тур де Франс» 1996 года датчанина Бьярне Рийса, его партнера по тогдашней команде, одного из лучших спринтеров мира тех лет немца Эрика Цабеля или победителя «Джиро Д’Италия» 2007 года итальянца Данило ди Лука.

Последний случай с американским велогонщиком Тайлером Хэмилтоном, правда, вызывает сомнения в чистоте его помыслов. Этот спортсмен выиграл золотую медаль на Олимпиаде-2004, опередив нашего Вячеслава Екимова. «Все знали, что американец употреблял допинг, — говорит „МН“ заместитель начальника правового управления Олимпийского комитета России Виктор Березов. — Его пробы несколько раз были положительными. Но когда мы обратились в Международный спортивный арбитражный суд, по формальным поводам нам отказали в удовлетворении иска. И все эти годы Хэмилтон молчал, а тут вдруг решил признаться».

Судя по всему, Хэмилтон решил утянуть вместе с собой на дно легендарного Лэнса Армстронга, семикратного победителя «Тур де Франс». По его заявлению, в 2001 году Международный союз велосипедистов помог Армстронгу скрыть информацию о положительном допинг-тесте. «Я был в одной команде с Лэнсом, но не замечал ничего подобного. Думаю, что за эту историю Хэмилтон получит деньги или другой стимул. Почему он молчал раньше, а не рассказал все в 2005 году? Сначала такие люди лгут о своей невиновности, потом лгут, обвиняя других», — отреагировал Вячеслав Екимов.

Отрицание вины

Чаще всего западные спортсмены делают признания под давлением общественности. В прошлом году олимпийский чемпион-1998 Мика Мюллюла, который был одним из фигурантов громкого допингового скандала с шестью лыжниками сборной Финляндии на чемпионате мира 2001 года, поведал, что применял эритропоэтин. «В Финляндии общественность, от политиков до таксистов, очень резко осудила произошедшее, — рассказал „МН“ спортивный врач из Хельсинкского университета Сергей Илюков. — По сей день это вызывает сильные эмоции. Главное, что жизнь этих людей после событий в Лахти пошла под откос. Не знаю, как они себя чувствуют в будничной жизни, но быть постоянно под прессом осуждения никому не доставляет удовольствия».

Другой яркий пример общественного порицания — американская легкоатлетка Мэрион Джонс, завоевавшая пять медалей разного достоинства на Олимпиаде 2000 года в Сиднее. В середине прошлого десятилетия вскрылась деятельность лаборатории BALCO, снабжавшей стероидами массу элитных спортсменов. Поскольку Джонс призналась в употреблении допинга не с первого раза и вначале отрицала свою вину, то пошла под суд за лжесвидетельство. И села в тюрьму на полгода. Именно «дело BALCO» лишило американских легкоатлетов уже около десятка олимпийских медалей, в том числе «золота» в женской эстафете 4×400 м в Афинах-2004, которое перейдет к сборной России.

Говорить вслух

В России ситуация прямо противоположная — попавшиеся на допинге становятся если не национальными героями, то как минимум людьми, несправедливо обиженными мировой закулисой. И раскаиваться им как бы не в чем. Самый яркий образ — уличенная в применении запрещенных препаратов биатлонистка Екатерина Юрьева, которая до сих пор заявляет, что не чувствует себя виновной. Это было бы личным делом каждого, если бы такое поведение не становилось примером для молодых спортсменов. Вот что, к примеру, пишет в социальной сети легкоатлет Павел Синицын, который после победы на юниорском первенстве страны на дистанции 800 м был уличен в применении допинга. «Целью моего юношества была победа на чемпионате России. И моя ошибка — мелко взял! Но я сделал, на мой взгляд, правильный выбор, одержав победу, — осуществил свою мечту и поставил точку! Мало кому под силу такое — и я горжусь этим. Горжусь, что сознательно шел на это, как настоящий герой».

Впрочем, в последние годы и в России происходят подвижки. На государственном уровне заявлено, что из попавшихся на допинге больше не будут делать героев. Первым топ-спортсменом, признавшим факт наличия запрещенных препаратов в своем организме и согласившимся с вынесенным наказанием, стал биатлонист Дмитрий Ярошенко. Все два года своей дисквалификации он ездил по спортшколам России с образовательными семинарами о вреде допинга. «В нашей стране существует твердое убеждение, что соревноваться без допинга нельзя. Даже дети на семинарах мне об этом говорили, причем с уверенностью. Я старался убедить, что можно побеждать и без допинга. Просто в России пока не принято говорить об этой проблеме вслух», — считает Дмитрий Ярошенко.

Е. Слюсаренко
http://mn.ru/
(дата обращения: 27.05.2011)