Центр по научному обеспечению
уголовно-правового воздействия на преступления в сфере спорта

На самом заседании я даже привел пример с рабством — что делать, если вдруг кто-то в МОК сойдет с ума и выпустит приказ, разрешающий рабство на Играх? Он ведь будет unenforceable — т.е., безусловно не будет подлежать исполнению. Никому даже не придет в голову оспаривать его в CAS — признавать недействительным (invalid) через суд, т.к. он недействителен с момента его издания в силу общепринятых правовых принципов. В этом заседании блеснул новыми для себя юридическими знаниями и Андрей Митьков, строго указавший арбитрам CAS на несоблюдение ими 24-часового срока рассмотрения спора — к тому времени дело шло уже более двух суток. Заседание завершилось просьбой МОК дать дополнительное время для консультаций и подготовки нового отзыва, исходя из нашей позиции по объему требований. Арбитры предоставили МОКу такую возможность.

Затем, 2 августа, МОК просил о переносе даты предоставления обновленного отзыва еще на сутки, ссылаясь на занятость юристов в работе сессии МОК. Кстати, в этот же день, 2 августа, в 13:30 по времени Рио, был подан иск от имени гребцов Карабельщиковой и Подшивалова, который впоследствии будет объявлен господином Бутом «прорывом». Но к 2 августа и у арбитров CAS, и у МОК уже сложилась определенная позиция по искам-ПО.

В итоге, второе заседание по иску Юли Ефимовой было назначено на 4 августа, 10:00 утра по времени Рио. Так как все основные аргументы сторон уже были выслушаны ещё три дня назад, 1 августа, выступления были короткими, а основное время было потрачено на составление и согласование юристами трех сторон (Ефимовой, МОК и FINA) списка Юлиных допинг-проб за последние два года.

Вечером 4 августа резолютивная часть решения пришла нам на почту. Про Юлины слезы в этот момент уже подробно рассказывал Андрей Митьков.

Теперь — о том, почему всё-таки именно «дело Ефимовой» должно считаться прецедентом по искам-ПО (несмотря даже на имеющуюся ссылку в тексте решения по Ефимовой на дело Карабельщиковой-Подшивалова). Подчеркну при этом — я не спорю, что юристы гребцов отлично поработали, и очень рад за самих спортсменов, доказавших своё право выступать на Играх (хотя так и не выступивших в Рио) — поскольку все мы делали, пусть и немного с разных сторон, одно большое и важное дело.

Во-первых, иск Ефимовой, как уже говорилось, поступил в CAS и «ушел в проработку» и ответчиками, и арбитрами еще 30 июля в 17:45. Более того, днем 1 августа уже состоялось первое заседание, с обменом всеми возможными аргументами, с выпадами сторон в отношении друг друга и т.д. Иск гребцов был подан в CAS лишь спустя сутки, 2 августа в 13:30. Ну, и номера дел — 16/04 и 16/13 соответственно — о чем-то должны говорить.

Во-вторых, выход резолютивной части решения по гребцам чуть раньше резолютивной части решения по Ефимовой объясняется, на самом деле, лишь тем, что у основного арбитра CAS дивизиона Ad Hoc (Аннабелль Беннетт из Австралии), которая и вырабатывала общую позицию по искам-ПО и, судя по всему, писала «болванку» такой позиции, 3-4-5-6 августа было много слушаний. Она приступала к «причесыванию» своих текстов — в том числе, и текста по делу Ефимовой — чаще всего, уже во второй половине дня или даже по вечерам. Ссылка в решении по Ефимовой на дело гребцов — оттуда же, так арбитр пыталась придать дополнительный вес своей позиции, указав на согласование такой позиции большинством арбитров дивизиона, даже не входящими в число «тройки», рассматривавшей дело Юли.

В-третьих (основной аргумент, на самом деле, при определении «прецедентности» дел — не только в этом конкретном случае, а и вообще в праве): исковые требования. Как они были сформулированы и в каком виде удовлетворены?

Как я уже говорил, после нашего отказа от требования о признании п.3 решения исполкома МОК недействительным (invalid), в деле Юлии Ефимовой осталось лишь требование о признании этого пункта не подлежащим применению (unenforceable). Именно это требование (о признании решения МОК в данной части unenforceable) и было удовлетворено CAS по нашему иску (дело 16/04).

В деле гребцов коллеги заявили требование о признании этого же п.3 решения исполкома МОК от 24 июля ничтожным (null and void), в чем можно легко убедиться, посмотрев п.4.2 решения CAS по делу 16/13. Но вот удовлетворил CAS в этом деле только одно, причем не заявленное истцами требование. Угадайте, какое? Правильно! CAS в деле гребцов фактически вышел за пределы исковых требований и признал решение исполкома МОК от 24 июля в части п.3 — unenforceable, как просили мы по делу Ефимовой. Это, кстати, лишний раз подтверждает, что позиция арбитров CAS была выработана ими совместно. И, судя по единственному удовлетворенному требованию (unenforceable), это произошло еще до подачи иска гребцами — 1 августа, после наших долгих прений по поводу invalidity и enforceability решения исполкома МОК от 24 июля.

Ну, и, в-четвертых, маленькая не юридическая, но очень важная деталь. После того, как завершилось второе заседание по иску Ефимовой (4 августа, часов в 11:00), и все арбитры спешно удалились на свои заседания по другим делам либо быстро приступили к отписыванию своих решений, ко мне подошел великий и ужасный Франсуа Каррар, лично представлявший интересы МОК в этом процессе. Пожал руку и сказал: «Вы выиграете этот процесс. Но ты должен будешь налить мне водки». Спорить с самим Карраром по этому вопросу я не решился.

Вот и все, собственно. По-моему, всё достаточно ясно.

www.allsportinfo.ru

(Дата обращения 06.09.2016.)